Мысли о Лондоне, о театре Линдлей и о ее прелестной квартире занимали Лейлу все время, пока, механически улыбаясь, она раздавала загорелым мужчинам в хаки кусочки пудинга. Они, вероятно, считали, что она занимается и любовью с такой же улыбкой на лице. Может, эту кампанию ненависти против актрисы организовал кто-то из них, а вовсе не забитая жена одного из обывателей? Может, не стоит обманываться, глядя на их смущенное восхищение? Разве не могли они ставить ее на одну доску с теми «бриллиантовыми королевами», что развлекали мужчин как на сцене, так и вне ее во времена алмазной лихорадки?
Они с Францем вернулись разгоряченные и усталые, лелея мысль об отдыхе в течение нескольких часов, прежде чем наступит время отправляться на концерт. Все мечты о прохладе, однако, вылетели из головы Лейлы, когда она обнаружила Нелли лежащей на кровати и сотрясаемой регулярными приступами рвоты и судорогами. Салли стояла около матери и ревела, а их чернокожая служанка Мим исчезла, видимо, решив, что состояние Нелли связано с кознями дьявола. Подозревая, что Нелли страдает от какой-то лихорадки, Лейла бросила зонтик и сумочку на пол и принялась за работу. Посадив девочку в ее кроватку с чашкой молока и книжкой с картинками, Лейла протерла мокрой тряпкой горячее тело Нелли, побрызгала одеколоном подушку и постаралась устроить девушку как можно удобнее, приговаривая, что сейчас же идет за врачом. Все еще в элегантном розовом муслиновом платье и широкополой шляпе клубничного цвета с перьями Лейла покинула бунгало, чтобы найти кеб.
Был полдень, обычное время сиесты, и ни одного экипажа на улице не осталось. Проклиная извозчиков, она пошла пешком, надеясь найти какой-нибудь экипаж и уговорить помочь ей. Она была сильно напугана. Нелли вела себя очень странно с того времени, когда обнаружила надпись на заборе, вынудив тем самым хозяйку рассказать все про анонимные письма.
Лейла торопливо шла по опустевшим улицам, безуспешно пытаясь найти хоть какое-то средство передвижения, чтобы добраться к дому врача на другом конце города. Решив уже, что придется всю дорогу идти пешком, Лейла заметила двух всадников в военной форме, направлявшихся к ней. Не сомневаясь, что они помогут, она остановилась, ожидая их приближения. Оба были жителями Кимберли, хотя и не близко знакомыми, и оба с готовностью откликнулись на ее мольбу. Один галопом отправился к дому врача, а другой предложил проводить Лейлу домой.
— Спасибо, но нет никакой необходимости, — заметила она благодарно. — Ваша семья с нетерпением ожидает вашего прибытия, а я вполне способна сама одолеть то расстояние, которое только что прошла. Ваш спутник оказал мне необыкновенно важную услугу, и я бесконечно благодарна за это.
Они расстались, и Лейла повернула назад, радуясь, что не пришлось так долго идти. Проходя по улицам, нагревшимся еще сильнее за последние несколько минут, Лейла не могла избавиться от тревоги. Лихорадка, плохое питание и эмоциональный шок, вызванный надписью на заборе, представляли нешуточную угрозу для Нелли.
Так и не сумев заменить Рози, Нелли, тем не менее, заняла пустоту, образовавшуюся после самоубийства подруги, которую Лейла не могла забыть. Если что-то случится с Нелли, то рядом с ней никого не останется — лишь бесконечная череда мужчин, едва ли относящихся к ней как к другу. Без Нелли из жизни уйдет тепло, привязанность и бескорыстие.
Заворачивая за угол, чтобы пройти на дорогу, ведущую к тихой улице, где стоял ее коттедж, Лейла начала молиться за жизнь подруги, подумав мельком, а слышит ли кто-нибудь наверху ее просьбы.
В другом конце узкой улочки из ворот дома вышла женщина и направилась в ее сторону. В руках она сжимала палку, но Лейла была слишком погружена в свои мысли, чтобы отметить странность подобной ноши. Вскоре в переулке появилась еще одна женщина, и тоже с палкой. Что-то необычное в том, как они шли, — рядом, но не разговаривая, — вызвало у Лейлы сначала любопытство, затем удивление. И только потом она вдруг заметила, что в руках у них находились столь необычные для слабого пола предметы.
Замедлив шаги, Лейла решила вернуться и пройти дальней дорогой. Ее тревога возросла, когда в другом конце улицы показались еще три женщины и медленно пошли за ней. Каждая держала что-то, что могло служить оружием.
Глубоко внутри появилось чувство страха. Дико озираясь в поисках выхода, Лейла заметила просвет в кустарнике, где вполне могла быть тропинка к соседней улице. Быстро свернув с ярко освещенной улочки в тенистую прохладу, создаваемую бурно разросшимися растениями, она кинулась в сторону предполагаемого прохода. Но он оказался лишь миражем. За зеленью листьев таилась непролазная стена колючих кустарников. В панике развернувшись, Лейла поняла, что поставила себя в очень затруднительное положение, когда свернула с дороги. Там еще оставалась возможность встретить идущего по своим делам солдата или шахтера, или дружески настроенную женщину. Здесь же, в нескольких шагах от улочки, может произойти что угодно, никто не заметит. Сглотнув, так как в горле внезапно пересохло, она, словно загнанный зверек, оглядывалась в поисках спасения.
Все пять женщин свернули с дороги и надвигались на нее, подойдя уже так близко, что она видела ненависть на их лицах, изможденных тяжелой жизнью. Каждая была в простом темном платье, закрывавшем их крепкие тела. У каждой волосы были туго собраны сзади в пучок. Руки, держащие орудия возмездия, были коричневыми и грубыми от тяжелой работы, с сильно вздувшимися венами. Это были женщины города алмазов, но их взгляд никогда не слепил блеск драгоценных камней. Это были женщины, живущие по строгим пуританским нормам, требующим наказания за грехи.
Они подходили все ближе и ближе, и Лейла инстинктивно вжалась в кусты, увидев, что у них в руках. Ее шляпка зацепилась за веточку, сдвинувшись на лоб. Пытаясь высвободиться, она рвала волосы с корнем, так как шляпка была аккуратно приколота к прическе. И крик боли, который она издала, послужил сигналом женщинам, чье воспитание учило видеть дьявола в красоте и веселье. Лейла умоляла выслушать ее, но напрасно. Удары сыпались на ее лицо, спину и плечи, пока они проклинали ее женственность, ведущую к падению мужчин.
Боль вызвала ярость. Толкаясь и вырываясь, Лейла попыталась дать сдачи, но ее сопротивление привело лишь к усилению ударов. Кто-то безжалостно сдернул шляпку костлявые руки вцепились в платье, разрывая его на куски, сдирая ткань с силой, порожденной верой в праведность наказания для блудницы.
Лихорадочно пытаясь защитить голову, Лейла уже не могла сопротивляться. Упав на колени под натиском нападавших, она испытывала еще большее унижение, чем несколько лет назад, когда узнала о двоеженстве Френка. Тогда можно было хоть как-то оправдаться. А ненависть этих женщин заставляла чувствовать себя именно тем существом, которым они ее называли. Сгорбившись под безжалостными ударами, она стала уличной девкой, шлюхой, женщиной без гордости.
И когда Лейла упала на колени, то оказалась полностью в их власти. Ее повалили лицом вниз, продолжая избивать. Щеки девушки были покрыты кровью и слезами, пока она про себя все повторяла и повторяла слова Нелли: «Я не шлюха, правда, я не шлюха».
Когда у нее стало темнеть в глазах, она поняла, что этот крик души был предназначен не атакующим ее женщинам, а Френку Дункану, Саттону Блайзу и десяткам других мужчин, кто пытался купить ее тело с помощью драгоценностей. Но в первую очередь он был предназначен Вивиану Вейси-Хантеру.
Вивиан говорил себе, что дорога все равно проходит мимо бунгало и никто не подумает, что он специально ищет встречи с ней. Обнаружив лишь странную маленькую служаночку и ее не менее странную дочку, Вивиан решил ждать, пока Лейла не вернется от врача. Наверняка он сможет помочь ей чем-то. Уверив больную девушку, что скоро ей станет легче, он уселся у окна, откуда открывался вид на улицу.
С той последней встречи Вивиан не раз выезжал на разведку с целью определить силы врага — прибыло ли подкрепление, или, наоборот, часть сил оттянули для помощи сражающимся у Магерсфонтейна. Результаты оказались неутешительными. Они потеряли двоих и обнаружили, что количество буров под городом осталось таким же. Чтобы хоть чуть-чуть снять напряжение подобных вылазок, он написал Лейле, затем зашел к ней, когда из ее ответов понял, что жизнь актрисы полна бесконечных светских развлечений, не оставляющих времени ни на что иное. Зная, что сегодня вечером они должны будут встретиться на одном из подобных мероприятий, Вивиан решил сначала поговорить с ней, пытаясь избавиться от слабого подозрения, что Лейла вновь неискренна и играет какую-то роль, согласившись с его предложением на прошлой неделе.